Сокр. Мл. Развѣ, можетъ быть, искусство торговли-то.
Ин. Однакожъ мы найдемъ, что тѣ-то, которыхъ видимъ на жалованьи и которые совершенно готовы служить всѣмъ по найму, не будутъ присвоять себѣ царскаго искусства.
Сокр. Мл. Какъ присвоять!
Ин. А что сказать о служащихъ намъ всегда въ этомъ?
Сокр. Мл. Въ чемъ, и о комъ говоришь ты?
B.Ин. Объ услугахъ, которыми часто бываютъ заняты сословіе глашатаевъ[1] и люди мудрые въ дѣлахъ письменныхъ, также о многихъ другихъ, которыя весьма способны выполнять для властей иные люди, — что скажемъ объ этихъ?
Сокр. Мл. Что они, какъ и ты сказалъ теперь, слуги, а не правители городовъ.
Ин. Однакожъ, думаю, вѣдь я сказалъ не во снѣ, что такимъ какимъ-то путемъ выйдутъ на свѣтъ люди, особенно притязающіе на искусство политическое; хотя, конечно, C. весьма страннымъ можетъ показаться намѣреніе искать ихъ въ классѣ служебномъ.
Сокр. Мл. Совершенно такъ.
Ин. Но приступимъ еще ближе къ тѣмъ, которые пока не испытаны. И у людей, занимающихся провѣщаніемъ, есть часть какого-то знанія служебнаго: потому что они
- ↑ О сословіи глашатаевъ, τό κηρυκικὸν ἔθνος, и о подобныхъ этому дѣловыхъ людяхъ, принимавшихъ участіе въ управленіи республикою, Платонъ почти вездѣ говоритъ съ колкою ироніею (см. De Rep. I, p. 351 C; Gorg. p. 455 B). То же и у римлянъ — praeconum natio. А у Цицерона (Pro Mur. 33) — tota natio candidatorum. In. Pis. 23: de officiosissima quidem natione candidatorum. Sext. 45: Nostra natio optimatium. Ὃσοι τὲ περὶ γράμματα σοφοὶ, т. e. γραμματεῖς и ὑπογραμματεῖς, которыхъ тонко осмѣиваетъ и Аристофанъ (Rann. v. 1095 sqq.), называя ихъ именемъ голодныхъ народныхъ обезьянъ, воровски схватывающихъ куски жертвъ съ общественныхъ алтарей, τῶν βωμολόχον δημοπιθήκων. Изъ Бекковой Oeconom. Athen. (I, p. 198) и Шёманова сочин. De comitiis (p. 318 sqq.) узнаемъ, что въ Аѳинахъ находилось много подобныхъ людей, и всѣ они были подручниками правительства, а стоя вблизи правителей, часто считали и самихъ себя правителями. Такъ эти-то люди, исполненные тщеславія и гордости, ловко осмѣиваются здѣсь Платономъ; ибо, тогда какъ они объявляли притязаніе на честь политиковъ, всякій видѣлъ въ нихъ только слугъ, бывшихъ въ распоряженіи правителей.
Сокр. Мл. Разве, может быть, искусство торговли-то.
Ин. Однакож мы найдем, что те-то, которых видим на жалованьи и которые совершенно готовы служить всем по найму, не будут присвоять себе царского искусства.
Сокр. Мл. Как присвоять!
Ин. А что сказать о служащих нам всегда в этом?
Сокр. Мл. В чём, и о ком говоришь ты?
B.Ин. Об услугах, которыми часто бывают заняты сословие глашатаев[1] и люди мудрые в делах письменных, также о многих других, которые весьма способны выполнять для властей иные люди, — что скажем об этих?
Сокр. Мл. Что они, как и ты сказал теперь, слуги, а не правители городов.
Ин. Однакож, думаю, ведь я сказал не во сне, что таким каким-то путем выйдут на свет люди, особенно притязающие на искусство политическое; хотя, конечно, C. весьма странным может показаться намерение искать их в классе служебном.
Сокр. Мл. Совершенно так.
Ин. Но приступим еще ближе к тем, которые пока не испытаны. И у людей, занимающихся провещанием, есть часть какого-то знания служебного: потому что они
——————
- ↑ О сословии глашатаев, τό κηρυκικὸν ἔθνος, и о подобных этому деловых людях, принимавших участие в управлении республикою, Платон почти везде говорит с колкою ирониею (см. De Rep. I, p. 351 C; Gorg. p. 455 B). То же и у римлян — praeconum natio. А у Цицерона (Pro Mur. 33) — tota natio candidatorum. In. Pis. 23: de officiosissima quidem natione candidatorum. Sext. 45: Nostra natio optimatium. Ὃσοι τὲ περὶ γράμματα σοφοὶ, т. e. γραμματεῖς и ὑπογραμματεῖς, которых тонко осмеивает и Аристофан (Rann. v. 1095 sqq.), называя их именем голодных народных обезьян, воровски схватывающих куски жертв с общественных алтарей, τῶν βωμολόχον δημοπιθήκων. Из Бекковой Oeconom. Athen. (I, p. 198) и Шёманова сочин. De comitiis (p. 318 sqq.) узнаем, что в Афинах находилось много подобных людей, и все они были подручниками правительства, а стоя вблизи правителей, часто считали и самих себя правителями. Так эти-то люди, исполненные тщеславия и гордости, ловко осмеиваются здесь Платоном; ибо, тогда как они объявляли притязание на честь политиков, всякий видел в них только слуг, бывших в распоряжении правителей.
