Польская литература

Польская литература — литература, написанная на польском языке либо литература польского народа и Польши, написанная преимущественно на польском языке.

Средневековая литература

Славянские племена, населяющие лесистую и болотистую равнину между Балтийским морем и Карпатами, Одером, Бугом и Саном, первоначально не имели одного общего, объединяющего всех их названия — поляки. Это были поморяне, поляне, висляне, мазуры и т. д. Русь всех их называла ляхами. У этих народов не было письменности. Искусство письма пришло к ним одновременно с христианством, пришедшим в 966 году. Но в то время как христианство, шедшее из Византии, сразу стало проповедовать и писать на славянском языке, христианство, шедшее из Рима, пользовалось исключительно латинским языком. В Польше, принявшей христианство от Рима, духовенство, особенно высшее, вплоть до XII века состояло из людей иностранного происхождения, преимущественно немецкого и чешского. И лишь позднее среди высшего духовенства постепенно стали появляться и поляки. Однако и они писали на латинском языке.

В таких условиях существовала лишь церковная письменность; записывалось только то, что служило на пользу феодалам или церкви. В силу этого от древней устной литературы, которая должна была существовать в Польше, так же как и в других странах, дошли до нас лишь народные песни и сказания. Церковь сознательно преследовала древние народные предания как языческие.

Римско-католическое богослужение совершалось только на латинском, то есть на языке, совершенно непонятном массам верующих. Только позднее борьба с народными бунтами заставила церковь обратиться к массовой «миссионерской» работе среди всё ещё языческого крестьянства и ввести «дополнительное богослужение» — проповеди и песни, распеваемые не только священником, но и всем народом, — на общепонятном, то есть польском языке.

Древнейший памятник польской литературы — это церковная и боевая песнь, представляющая молитву, обращённую к Богоматери и начинающуюся словами: «Богородица-дева». Возникла она по-видимому во второй половине XIII века, но дошедший до нас самый древний её список относится к началу XV века.

Кроме этой песни сохранились также отрывки францисканских (латиноязычных) проповедей в записях, относящихся к XIV веку. Проповеди эти известны под названием проповедей Святого Креста, — по местности, где хранились эти проповеди (монастырь на Лысой горе, позднее названной горой Св. Креста). Они представляют собой краткие конспекты, которые ксендзы развивали, произнося проповеди.

Флорианская псалтырь

Возникновение латинской литературы в Польше относится уже к концу X века. Это так называемые «ежегодники» (летописи) — записи об исторических событиях, производившиеся ксендзами. Древнейшие ежегодники утеряны. Первый польский летописец, работы которого сохранились до нашего времени, был иностранцем, по всей вероятности венгром. В Польше его считали французом, и отсюда его прозвище Галлюс. Летопись его доведена до 1113 года.

Первым автором-поляком был Винцент Кадлубек, краковский епископ, уроженец Сандомирской земли. По поручению короля Казимира Справедливого Кадлубек написал историю Польши. Сочинение Кадлубека — это летопись, доведённая до начала XIII века.

XIII век — век массового «обращения» польских крестьянских масс в христианство — был одновременно веком полонизации католической церкви. В среде высшего духовенства появляется всё больше поляков. В XIII веке происходят также глубокие хозяйственные изменения. В окрестностях замков начинают развиваться городские поселения. Вследствие изменившихся экономических условий прекращается обычный до того времени экспорт невольников. Усиленно заселяются города и пустующие земли. Пришельцами являлись преимущественно немцы, которые приносили с собой более высокую сельскохозяйственную культуру, создавали ремёсла и торговлю. Обычаи и феодальные учреждения также приходят из Германии. Влияние немецкого языка на польский было очень велико. Ещё в XIV веке в рыцарских замках, монастырях и в городах процветал немецкий язык. Писали теперь уже значительно больше, но по-прежнему исключительно по-латыни. Самым значительным произведением того времени является летопись Янка из Чернкова.

XV век — это эпоха наибольшего могущества польского государства и вместе с тем эпоха перемен во внутренней структуре государства. Весьма значительно возросла зажиточность городов, а также зажиточность и хозяйственное значение средней шляхты. Поднимается уровень образования. В 1400 году основывается Краковский университет, так называемая Академия, которая выпускает не только теологов. Академия того времени славится такими учёными, как, например, астроном Войцех из Брудзева, лекции которого в конце XV века посещал Николай Коперник. В Краковской академии преподавалась прежде всего схоластика; языком преподавания, как и во всех школах того времени, была латынь. Стало, однако, уделяться большее внимание и польскому языку. Один из ректоров Академии Якуб Паркош написал латинский трактат и польское стихотворение о польской орфографии, которую он старался унифицировать.

Из Краковской академии вышел известнейший писатель XV века, краковский каноник, Ян Длугош ([1415—1480]). Главное его произведение — «Летопись Польши», начинающаяся с древних времён и доведённая почти до смерти её автора.

Несмотря на то, что Краковская академия занималась главным образом схоластикой, уже в первой половине XV века в Академию начинают проникать из Италии гуманистические веяния. Первыми польскими гуманистами в Краковской академии были — Ян из Лудзиска и Григорий из Санока. Ян из Лудзиска, доктор и профессор медицины, был первым в Польше почитателем Цицерона и сам прославился как знаменитый оратор. Григорий из Санока (умерший в сане львовского архиепископа в 1477) читал в Академии лекции об идиллиях Вергилия.

Гуманизм вообще оказал на литературу XV века небольшое влияние, но существует произведение, на котором гуманизм оставил глубокий след. Произведение это носит название «Monumentum pro rei publicae ordinatione» (Мемориал ^{[неизвестный термин]} об устройстве Речи Посполитой). Автором мемориала был Ян Остророг (ум. в 1501). Его сочинение содержит критику католической церкви с точки зрения интересов государства и критику некоторых польских государственных учреждений. Это — начало политической литературы и политической публицистики в Польше.

В то время, когда польско-латинская проза XV века достигает уже уровня таких произведений, как «Летопись» Длугоша и трактат Остророга, собственно польскую прозу составляют почти исключительно переводы различных религиозных сочинений, сделанные с латинского языка, чаще всего не по подлиннику, а по чешским переводам. Эти произведения таким образом являлись в сущности памятниками не польской литературы, а польского языка, на который в то время очень большое влияние оказывал чешский язык. Важнейшим языковым памятником этого рода является Библия королевы Софии, называемая также «шарошпатацкой» Библией.

Польская поэзия XV века богаче прозы. Сюда прежде всего относятся религиозные песни, сочинявшиеся для женщин и людей необразованных, не знавших латыни. Песен этих сохранилось довольно много. Авторы их по большей части неизвестны. Среди них выдвигается имя Владислава из Гельнёва. Кроме религиозных песен сохранились ещё легенды XV века, написанные стихами. Среди них лучше всего обработана легенда о святом Алексии. Сохранилась также (со второй половины XV века) сатира на крестьян, автор которой — шляхтич — упрекает их в лени и в недоброжелательном отношении к господам.

Литература Нового времени

В конце XV и в начале XVI веков на первый план политической и экономической жизни выдвигается средняя шляхта, являющаяся вооружённой силой государства и одновременно главным экспортёром хлеба — основного в то время продукта в польской торговле с заграницей. К этому времени польское сельское хозяйство в значительной мере отходит уже от средневековых чиншей и оброков и становится товарным хозяйством, производящим хлеб на заграничные рынки при помощи крепостных крестьян. Одновременно шляхта, как почти единственная вооружённая сила государства, умело пользуется таким исключительным положением в своих политических целях. Отказываясь повиноваться в момент, когда грозило наступление врага, шляхта вырывала у верхов необходимые ей политические уступки.

Развивается острая политическая борьба между центральной королевской властью, выражающей интересы могущественных аристократических родов, а также городов, с одной стороны, и средней шляхтой — с другой. Решающий момент в этой борьбе — 1505 год, когда шляхта проводит в сейме постановления, известные под названием nihil novi (ничего нового) и сильно ограничивающие королевскую власть в пользу средней шляхты. В процессе этой борьбы, которая велась шляхтой под лозунгами своеобразной демократии, шляхта выдвинулась на первый план как наиболее культурный, наиболее политически подвижной и обладающий наиболее широким мировоззрением слой. Этой победе шляхты, которая надолго становится единственным правящим классом в стране, способствовал в значительной степени смертельный удар, нанесённый в XV веке польским городам изменением европейских торговых путей. До 1453 года, до завоевания Константинополя турками, через Польшу проходили важные торговые пути на восток — из прирейнских городов через Прагу, Краков и Львов и из Прибалтийских стран — через Торунь, Гнезно, Познань, Краков и Львов. Изменение европейских торговых путей коренным образом изменило положение польских городов. Из относительно богатых транзитных городов они превращаются в слабые городские центры большой земледельческой страны. Они были отданы на милость шляхты, которая, зная о событиях западноевропейских крестьянских войн, видела в городах опасные опорные пункты для крестьянских бунтов.

Политическая борьба в Польше XVI века, так же как и в других европейских странах, принимает в значительной мере форму религиозной борьбы. Правда, в Польше социальные конфликты под лозунгами реформации не развёртывались в такой острой форме, как в других странах, но реформация тем не менее оказала большое влияние на политическую борьбу в Польше и оставила свой след в литературе. Историк польской литературы Игнатий Хржановский пишет: «Главным фактором победы польского языка в польской литературе была реформация». Реформация не в узком, церковном значении этого слова, а происходившая под её знаком социально-политическая борьба, в которую были втянуты широкие шляхетские слои.

В общем шляхта симпатизировала реформации как движению, освобождавшему её от чрезвычайно обременительных церковных взносов и направленному против духовенства с его огромными земельными владениями. Реформация шла в основном по линии борьбы шляхты против магнатерии. Но для шляхты реформация имела и другую сторону: она была движением ненавистных шляхте мещан и — что ещё хуже — связывалась со страшным для неё призраком крестьянской войны. Реформация в Польше, вызвавшая в известный период большое брожение внутри шляхты, в общем скоро исчерпала себя.

Наибольшей популярностью среди зажиточной шляхты пользовался кальвинизм. Крайне левой группировкой реформации была секта ариан, выступавших против угнетения шляхтой крестьян, требовавших полного равноправия мещан со шляхтой и осуждавших шляхетский милитаризм и т. д. Впоследствии, в XVII веке, во время католической реакции ариане стали подвергаться гонению, и принадлежность к этой секте стала рассматриваться как тяжёлое преступление. В результате этого секта была уничтожена. После ариан остались лишь исторические воспоминания и сохранилось девять солидных томов in folio под названием «Bibliotheca Fratrum Polonorum» (Библиотека польских братьев). Эти книги представляют собой сборник сочинений целого ряда польских ариан. Книги эти так усердно уничтожались, что сохранилось их всего лишь три экземпляра в европейских библиотеках. Это оставшееся литературное наследство ариан так старательно замалчивалось польскими историками литературы, что и доныне оно даже не переведено на польский язык.

Рассматривая литературу того времени, необходимо принять во внимание своеобразную структуру польского шляхетства, которое составлялось из относительно большого количества крупных и мелких землевладельцев, являвшихся уже в силу самой своей сословной принадлежности солдатами от рождения. Масса эта шла под политическим руководством той своей части, которая была наиболее богатой и в те времена наиболее культурной. В большинстве своём шляхта состояла из людей малоимущих, но обладавших однако политическими правами наравне с магнатами. Эта масса голосовала в сеймах и сеймиках. Её необходимо было политически мобилизовать. Это обстоятельство и было главным фактором победы польского языка над латынью в литературе.

Польская литература возникает в те времена, когда в Западной Европе средневековые рыцарские замки, с распевавшими в них менестрелями, ушли уже в прошлое. Она возникает в период создания предпосылок для развития капитализма, в процессе политической борьбы шляхты за неограниченную власть и так тесно связана с этим процессом, что прямо рассматривалась как оружие в политической борьбе. Польская изящная литература возникает непосредственно из политической публицистики, и при зарождении этой литературы её просто нельзя отделить от публицистики.

Культурные западноевропейские влияния на Польшу в тот период очень велики. Гуманизм, который в XV веке прививался в Польше очень медленно, в первой половине XVI века развивается очень быстро. В Польшу всё чаще приезжают учёные гуманисты — итальянские и немецкие, с другой стороны — богатая шляхетская молодёжь учится в заграничных университетах, особенно в Италии — в Болонье и Падуе, пренебрегая всё более отстававшим Краковским университетом. Самый факт, что отечественный Краковский университет был оставлен в состоянии прогрессирующего упадка как учебное заведение для беднейших, очень характерен для шляхетской республики, которая не только не была заинтересована в массовом просвещении, но, наоборот, стремилась к тому, чтобы просвещение оставалось монополией богатейших. Такое отношение к отечественному университету определялось шляхетской борьбой против мещанства, для которого пользование иностранными университетами в основном было недоступно.

В первой половине XVI века латынь в польской литературе несомненно преобладает. Серьёзные научные сочинения и стихи, являвшиеся подражанием римским поэтам, написаны по-латыни. По-польски же пишутся лишь популярные книги.

На латинском языке в 1519 году выходит первое печатное пособие по истории Польши «Chronica Polonorum» («Польская летопись»), написанная Матвеем Меховитой. На латинском появляется в 1543 году сочинение Николая Коперника «De revolutionibus orbium coelestium» («Обращение небесных тел»), а также и его другое, в своё время известное произведение «Optima monetae cudendae ratio» («О лучших основах чеканки монеты», «1526»).

Поэтические произведения на латинском языке представляли небольшую ценность. Например, Клеменс Яницкий (1516—1543) — познанский крестьянин, окончивший благодаря помощи богатых господ школу в Познани, уехал для дальнейшего обучения в Падую, где получил степень доктора философии и прославился латинскими стихами.

Первая польская книга появилась в Кракове не позднее 1514 и не раньше 1511 года. Написал эту книгу Бернат из Люблина, лекарь и теолог. Это был сборник песен и молитв.

Отцом польской литературы является Николай Рей из Нагловиц (1505—1569) — типичный представитель польской шляхетской публицистики. Все произведения Рея как стихотворные, так и прозаические исключительно служат целям политической борьбы. Горячий защитник шляхетских интересов, Рей в своих сочинениях давал шляхте морально-политические указания и высмеивал её противников. Будучи кальвинистом, он значительную часть своих сатир посвятил осмеиванию ненавидимого им католического духовенства. Его манера писать иногда грубовата, но язык у него сочный и хорошо понятный читателям. Среди шляхты Рей пользовался колоссальной популярностью как писатель, вышедший из её среды, говоривший её стилем, выражавший её мировоззрение и её политические стремления.

Шляхетским писателем, менее талантливым, чем Рей, но обладавшим более основательной теоретической подготовкой, был Мартин Бельский (1495—1575), автор популярного пособия по истории Польши и всеобщей истории под заглавием «Летопись мира», а также ряда сатирическо-дидактических трудов. В противоположность Рею, который отнюдь не был сторонником науки, Бельский проповедовал необходимость просвещения, постоянно заявляя, что «нет выше блага, чем наука».

Другим политическим публицистом Польши XVI века был Анджей Фрич-Моджевский (1503—1572), представитель умеренных реформистских течений, пытавшийся примирить католицизм с протестантизмом, крестьян и мещан со шляхтой. Моджевский был сторонником католицизма, но проповедовал необходимость реформы костёла, что возбуждало против него недовольство церкви и, с другой стороны, не встречало также одобрения и в протестантском лагере. Писал он только по-латыни, очевидно для того, чтобы его писания в защиту мещан читались исключительно в шляхетской среде. Главное его сочинение «О лучшем устройстве Речи Посполитой». прекрасно перевёл на польский язык мещанин из Серадза Киприан Базилик [1577].

Блестящим и популярнейшим польским политическим публицистом XVI века был Станислав Ореховский (1513—1566), писавший по-польски. Это был гуманист, хорошо знакомый не только с римской поэзией и прозой, но и греческой. Это был необычайно талантливый защитник интересов шляхетской массы. Продолжая быть ксендзом, он вёл острую борьбу против католической церкви, вернее, против ненавистного шляхте целибата, благодаря которому огромные церковные поместья не переходили в руки шляхетских семей, а непрестанно возрастали как неделимое церковное имущество. Вопреки церковным канонам, Ореховский женился. Рассматривая свою женитьбу как политическую манифестацию и желая создать из этой женитьбы прецедент, он не сложил с себя духовного сана и не перешёл в протестантство, как это делали другие ксендзы в подобных случаях, а затеял, пользуясь поддержкой широких шляхетских кругов, процесс с самим папой за признание своего брака. Борьба эта кончилась поражением Ореховского.

Однако в XVI веке не только шляхта пишет книжки. Мещанин Мартин Кромер (1512—1589), епископ Вармии, выступал в полемических сочинениях против протестантизма и написал историю Польши. Другой мещанин, Лукаш Гурницкий (1527—1603), — тоже образованный гуманист (получил образование в Падуе) — по примеру многих западно-европейских гуманистов написал по-польски целую книгу о нравах изящного придворного общества под названием «Придворный».

Все эти польские писатели блестяще развили польский литературный язык, однако подлинной большой поэзии как специального вида литературного творчества ещё не существовало. Создал её Ян Кохановский (1550—1584), зажиточный шляхтич из окрестностей Радома. Кохановский получил образование в Италии, потом жил в Париже. Писал стихи на прекрасном классическом латинском языке, но прославился прежде всего как великий польский поэт, которого до появления Мицкевича в польской литературе не превзошёл никто. Первое место среди произведений Кохановского занимают «Трены» — лирическая поэма, написанная им под влиянием смерти его любимой дочери Урсулы. Оплакивая Урсулу, поэт глубоко задумывается над проблемами жизни и смерти, причём явно колеблется между древними верованиями и христианством. К популярным произведениям Кохановского принадлежит политико-сатирическая поэма под названием «Сатир, или дикий муж», в которой поэт осуждает привязанность шляхты того времени к материальным благам и упадок рыцарских добродетелей. Это шло по линии политики центральной королевской власти. На этой же принципиальной политической линии стоит Кохановский и в «Отповеди греческим послам», пьесе, написанной стихами, где в фабулу, почерпнутую из «Илиады», поэт вносит чрезвычайно актуальные политические тенденции, направленные к усилению королевской власти. Широко известны были и «Песни» Кохановского, среди которых крупное место занимают изящные по тому времени любовные стихи, являющиеся подражанием римским писателям (Горацию, Катуллу, Овидию, Тибуллу, а также Петрарке). Огромной популярностью в шляхетской среде пользовались «Фрашки», очень короткие, нередко двухстрочные эпиграммы. Затем следует упомянуть «Собутки» и «Псалтирь», являющаяся вольным переводом библейской Давидовой псалтыри. Эта псалтырь ценится высоко, как памятник классического польского языка.

К классикам принадлежит также Пётр Кохановский (1566—1620), племянник Яна Кохановского, оставивший после себя превосходные переводы «Неистового Орландо» Лудовико Ариосто и «Освобождённого Иерусалима» Торквато Тассо.

Из писателей-мещан, на первый план выдвигается Себастьян Кленович (1550—1602), великопольский мещанин из-под Калиша. Одарённый достаточно большим поэтическим талантом и обладавший немалой эрудицией, Кленович выступил в своих произведениях как защитник прав мещан и деревенского люда, угнетаемого шляхтой. Главными являются четыре произведения Кленовича. Два из них написаны по-латыни — «Roxolania» (поэтическое описание Червонной Руси, сегодняшней Западной Украины) и «Victoria deorum» («Победа богов») — и два по-польски — «Флис» и «Иудин мешок». В «Победе богов» («Victoria deorum») Кленович широко проводит идею равенства мещан со шляхтой, защищает ремёсла, которые презирались шляхтой, и делает ряд сатирических выпадов против католического духовенства и шляхты.

Наибольшей популярностью пользовался «Иудин мешок», длинное сатирическое произведение, состоящее из четырёх частей. В этом произведении сильно достаётся ксендзам, бесчестным купцам и т. д. Однако четвёртая часть, которая, по-видимому, должна была быть целиком посвящена открытым разбоям и насилиям, которые практиковались вельможами, состоит едва из нескольких строк, ибо, как признался сам Кленович, «страшно об этом писать», можно вызвать ненависть «зубастых Иуд».

Из других мещанских поэтов следует упомянуть львовян Шимона Шимоновича (1558—1629), Шимона Зиморовича (умер в 1629 на двадцатом году жизни) и его старшего брата Иосифа Бартоломея Зиморовича (1597—1673). Все трое известны прежде всего своими идиллиями.

Исключительное положение в истории польской литературы XVI века занимает политический деятель, иезуит Пётр Скарга (1536—1612), страстный политический боец за интересы церкви, противник реформации и шляхетской демократии, проповедник абсолютизма. Своим устным и письменным политическим выступлениям он придавал форму церковных проповедей. Известнейший сборник его проповедей носит название «Сеймовых проповедей». Это — блестяще построенные и написанные великолепным польским языком политические речи, направленные исключительно к одной цели — к торжеству абсолютизма и католицизма в Польше. Как противник шляхетской диктатуры, сторонник королевского абсолютизма, проводивший буржуазные тенденции, Скарга выступал и в защиту городов и отчасти даже крестьянства. Стиль Скарги характеризуют как ораторский и богато орнаментированный, с изысканной конструкцией и вплетением польских актуалий в прозу, подражающую библейским книгам пророков. Повествователь выступает в его текстах провидцем и пророком, стоящим на страже традиционных и национальных ценностей.

XVII век

XVII и XVIII века — это период всё глубже развивающегося процесса разложения шляхты. Победив города и поработив крестьянство, шляхта продолжает стремиться к упрочению своей позиции как сословия, имеющего монопольную власть в стране. Но производство хлеба силами крепостных, сплав его в Гданьск (Данциг) и завоевание в украинских степях новых пахотных территорий и новой даровой рабочей силы ни в какой мере не вызывали необходимости в техническом прогрессе. Сельскохозяйственная культура не только не развивалась, но, наоборот, падала. Города, политически разбитые и быстрым темпом шедшие к полному разорению, с ремёслами и торговлей, парализованными шляхетскими антигородскими таможенными законами, совершенно не развивались в средоточия культурной жизни. Шляхетская и магнатская потребность в роскоши покрывалась почти полностью заграничным импортом. Краковский университет погрязал в средневековье, и даже поездки шляхетской молодёжи в заграничные университеты становились всё более редкими.

XVII век — это период крестьянских бунтов, находивших поддержку в антишляхетской борьбе казаков. Решающим фактором во всей польской культурной жизни становится теперь орден иезуитов, который держал в своих руках все школы, впрочем очень немногочисленные и доступные исключительно для шляхетских сынков. Период этот называют даже иногда иезуитским периодом.

Как напоминание об уже угасающей эпохе выделяется Вацлав Потоцкий [1625—1693], последний польский арианин, который к старости, под угрозой изгнания, принял католицизм. Его поэтическое наследство колоссально: оно содержит около трёхсот тысяч строк. Главное его произведение — поэма «Хотимская война», в двенадцать тысяч строк, принадлежит к классическим произведениям польской литературы. Поэма эта долгое время сохранялась в рукописи и была издана только в 1850 году.

Этот период однако дал много сатириков, из которых самым выдающимся был велико-польский магнат Кристоф Опалинский [1610—1656], человек очень образованный, подражавший римским сатирикам. Его многочисленные сатиры обращены прежде всего против шляхетского своеволия. Сатиры Опалинского дают очень мрачную картину Польши того времени. В них находим картину страшного угнетения крестьянства, удерживаемого в темноте и принудительно спаиваемого, жалкого состояния школ, продажности чиновников, особенно судей, упадка городов, ремёсел и торговли. Из сатир Опалинского явствует, что депутаты и сенаторы в сейме всегда пьяны, что при дворе короля Владислава IV нужно всё время остерегаться, чтобы вместе с едой не проглотить мышьяку, и т. д. Самой любопытной является сатира «На крестьянские тяготы и гнёт», в которой Опалинский рассказывает о страшном угнетении крестьян, о том, как их вешает первый попавшийся господский чиновник по любому поводу или совсем без повода, ибо ведь «крепостной — не человек». — Автор предостерегает шляхту, что такое обращение с крестьянами должно вызвать крестьянские бунты, угрожая гибелью всему государству.

Сатириком был брат Кристофа, Лукаш Опалинский (1612—1662). Из писателей этого периода известны: Андрей Максимильян Фредро (1621—1679), Иероним Морштын (1581—1645), Андрей Морштын (1613—1693), Самуэль Твардовский (1600—1660), Веспасиан Каховский (1633—1700), Станислав Ираклий Любомирский (1642—1702).

Ян Пасек (1636—1701), шляхтич из окрестностей Равы, воспитанник иезуитской школы, — чрезвычайно талантливый рассказчик, он оставил очень живо написанные мемуары, которые навсегда останутся красноречивым памятником нравов польской средней шляхты XVII века. Высокопарная патриотическая фразеология переплетается у него с откровенным рассказом о бесстыднейшем обкрадывании «возлюбленной отчизны», о чём он сообщает как о явлении, само собой разумеющемся. Свои методы обращения с крестьянами он также не только не скрывает, но даже гордится ими. Шляхта того времени зачитывалась этими мемуарами, написанными с «юмором» и темпераментом. Мемуары Пасека вплоть до настоящего времени выходят всё новыми изданиями и постоянно находят своих читателей. Мицкевич очень высоко ценил мемуары Пасека из-за их литературных достоинств.

XVIII век

В XVIII веке быстро развивается процесс разложения шляхетского государства. Города доведены уже до разорения, ремёсла почти исчезли. Эксплуатация крестьянства возросла до чудовищных размеров. Изменилось также и положение Польши среди европейских государств. Теперь она очутилась между двумя быстро крепнущими и способными к дальнейшему развитию государствами — Пруссией и Россией.

Наиболее распространённой литературой того времени является панегиристская литература в стиле напыщенного барокко. Панегирики, сочиняемые придворными поэтами в честь вельмож, их жён, их лошадей, их садов и т. д. Писались они часто испорченным польским языком, с обильным употреблением латинских слов и оборотов, которые должны были свидетельствовать об утончённом образовании пишущего.

Документом эпохи могут служить мемуары брестского кастеляна Мартина Матушевича [ум. 1784], изданные в первый раз только в 1876. Эти мемуары во всей наготе раскрывают ужасное политическое, умственное и моральное разложение в Польше в первой половине XVIII века.

Примечательным поэтом того времени является иезуит Юзеф Бака, чьи стихи при жизни считались казусом, образцом безвкусицы были переосмыслены потомками. Ныне Бака — видный поэт позднего («сарматского») барокко, его стихи сближают с лирикой Джона Донна и других английских поэтов-метафизиков.

Шеренгу писателей, провозглашающих буржуазные реформы, опирающиеся на усиление королевской власти, открывает уже в первой половине XVIII века бывший король Польши Станислав Лещинский [1677—1766], который, находясь в эмиграции во Франции, написал книгу под названием «Свободный голос, обеспечивающий свободу». В этой книге он требует облегчения положения крестьян и высказывается за ограничение привилегий шляхты. Работа Лещинского распространялась в Польше только в рукописных копиях, отпечатана же была за границей.

Польская литература XVIII века, поскольку она находилась под влиянием французского просвещения, носит дидактический характер. Особенное развитие получила басня. Публицистические жанры (политический трактат, памфлет) преобладали над чисто художественными.

В то время развивались и журналы. Первый польский периодический журнал «Меркурий польский» появился ещё в 1661 году в Кракове, но расцвет журнального дела начался только в конце XVIII века, когда в Польше число журналов дошло до 90. Самым известным был «Монитор», редактором которого был иезуит Франциск Богомолец из Белоруссии (1720—1784), считающийся также первым польским сценическим писателем; он — автор 25 театральных пьес, частью являющихся переработкой французских классиков, частью оригинальных. Это — морализующие пьесы, написанные для шляхетских школьных театров.

Польша была знакома также с воззрениями на литературу французских теоретиков. Франциск Ксаверий Дмоховский (1762—1808) написал поэму под заглавием «Искусство рифмотворчества» (1788), являющуюся частично переводом, частично переработкой «Поэтического искусства» Буало. Дмоховский однако выступал против известных «трёх единств» классического французского театра.

Из выходивших в то время журналов литературный характер имели «Приятные и полезные забавы» (1770—1777), редактором которых был иезуит Адам Нарушевич (1733—1796), известный прежде всего как автор многотомной «Истории польского народа», написанной по поручению короля Станислава Августа. Политическая тенденция, проникающая историю Нарушевича, — это стремление к усилению королевской власти.

Превосходнейшим подражателем французским образцам и одновременно вполне оригинальным польским писателем, самым выдающимся представителем литературы того времени был Игнатий Красицкий (1735—1801). Красицкий, происходивший из разорившейся аристократической семьи, стал ксендзом, а затем епископом и архиепископом. Вольтерианец, человек энциклопедических знаний, он был исключительно талантливым писателем-сатириком. Писал он по-польски, простым, ясным и одновременно изящным языком. Он, осмеивая пороки шляхты, призывал к созданию сильной королевской власти. Его вольтерьянство было очень умеренным и предназначенным исключительно для внутреннего употребления высшего общества. Он держался того мнения, что «неверие» подрывает нравственность, особенно у «тёмных людей», и был далёк от мысли о каком бы то ни было отделении «католической церкви от отчизны». Из его чрезвычайно богатого литературного наследства на первый план выдвигаются «Басни», по форме являющиеся подражанием Лафонтену, но по содержанию совершенно оригинальные. Необыкновенная лапидарность соединяется в них с ясностью стиля, простотой, изяществом и безукоризненностью польского языка. При всём блеске юмора и остроумия «Басни» овеяны духом пессимизма. Красицкий видит пороки умирающего шляхетского мира, но не видит выхода. Заслуживают также быть отмеченными героическо-комические поэмы Красицкого: «Мышеида», «Монахомахия» и «Антимонахомахия», в которых осмеиваются бездельничество, пьянство, чванство и невежество католических монахов. Прозаических сочинений Красицкий оставил значительно больше, чем стихотворных. Он составил первую общедоступную польскую энциклопедию в двух больших томах ([1781]), большинство статей которой принадлежит ему самому. Написал также восемь комедий, подражаний Мольеру, но они не имели большого успеха. Очень популярны были его повести и романы, носившие также сатирический характер.

Талантливым польским баснописцем был и Станислав Трембецкий (1735—1812). Трембецкий выступал в защиту угнетённого крестьянства. О шляхтичах, живших в варшавских дворцах, Трембецкий писал: «Пьют кровь и жрут тело стонущего люда». Это не препятствовало ему однако писать длинные поэмы в честь милостивых к нему магнатов.

Вольтерьянцем и острым сатириком был также Томаш Каетан Венгерский (1755—1787), писавший вольнодумные стихи в честь «разума без предрассудков».

Человеком совершенно иных убеждений являлся Франциск Карпинский (1741—1825), набожный и сентиментальный преромантик, пользовавшийся огромной популярностью, особенно среди беднейшей шляхты. Он является автором сентиментальных и религиозных песен.

Общественным реформатором был ксёндз Гуго Коллонтай (1750—1812). Образование он получил в Париже и находился под сильным влиянием просветительства. Сыграл большую роль как реформатор школы. Свои взгляды изложил в известном сочинении «Несколько писем анонима».

Юлиан Урсын Немцевич (1757—1841) принимал деятельное участие в политической жизни шляхетской Речи Посполитой в последние годы её существования, но литературную деятельность начал развивать уже после раздела Польши.

Романтизм

Развал польского феодально-дворянского государства облегчил соседям Польши — России, Австрии и Пруссии— разделы Речи Посполитой. В 1795 году, после упорной и кровопролитной борьбы (восстание Костюшко), польское государство перестало существовать. Мелкопоместная дворянская среда, её чаяния и стремления, с традициями восстания 1794 года и Наполеоновских войн, явилась той почвой, на которой выросла польская романтическая поэзия.

Романтизм как литературное течение создал выдающихся поэтов: Мицкевича, Словацкого, Красинского. Сторонниками романтического течения стали те же слои, которые поддерживали национально-освободительное движение. Освобождение в литературе, в искусстве было явлением близким к освобождению нации.

Романтики были революционерами, потому ли, что почти все принадлежали к союзам (революционно-патриотическим союзам), потому ли, что в теории искусства не признавали авторитетов

— говорит современный Мицкевичу литературный критик Мохнацкий

Первые стихотворения Мицкевича (1822—1823) являются началом победоносного похода польского романтизма. Невиданная до сих пор в польской литературе смелая, новая, свободная от условностей форма, тематика, не замкнуто-педантичная, а включающая в себя народные сказки и предания, страстность, творческая фантазия, патриотические настроения, проявлявшиеся несмотря на цензурные тиски, — всё это вызвало громадный сдвиг в польской литературе. Этими умонастроениями проникнуто творчество великих польских романтиков, среди которых — вслед за мировыми именами Мицкевича и Словацкого также имя Антония Мальчевского (1793—1826) — автора поэмы «Мария» (1825), создавшей эпоху в польской литературе, пожалуй, даже раньше Мицкевича. Мальчевский находился под сильным влиянием Байрона. Мальчевский мастерски и самостоятельно овладел новой романтической формой. Колорит в обрисовке природы и людей у Мальчевского — трагически-мрачный, сообразно с трагикой темы. Высокохудожественные описания природы, чёткая характеристика всех героев делают из поэмы Мальчевского шедевр польской романтической поэзии.

Гениальнейшим поэтом Польши и одновременно одним из великих мировых поэтов является Адам Мицкевич, признанный вождь польского романтизма. Кульминационным пунктом в развитии творчества Мицкевича является его поэма «Пан Тадеуш», самое зрелое его произведение и в то же время «лебединая песнь» поэта. Не уступая по художественному мастерству мировым шедеврам литературы, «Пан Тадеуш», как и всё творчество Мицкевича и вообще всего польского романтизма, отличается в то же время чертами узости, недостаточной глубиной в разрешении поставленных проблем.

Юлиуш Словацкий (1809—1849) — один из самых выдающихся и разносторонних поэтов. Первые, появившиеся в 1833 году, сочинения Словацкого, в которых сильно влияние Байрона и Шекспира, показывают многогранность его поэтического гения. Лирический гений Словацкого проявляется здесь во всём блеске. В этом отношении Словацкий превосходит Мицкевича и имеет мало равных в мировой литературе. Гибкостью, певучестью языка, богатством образов, полётом творческой фантазии Словацкий напоминает Шелли и Байрона. Словацкий обнаруживает также первоклассный драматургический талант. Словацкий — поэт, более всесторонний, более восприимчивый к западным влияниям, более смелый и революционный, нежели Мицкевич. Среди польских романтиков Словацкий стоял на крайней левой благодаря своему отрицательному отношению к аристократии и феодально-шляхетскому прошлому.

Из лирических стихотворений Словацкого образцом совершенства является его знаменитый ответ Красинскому «К автору трёх псалмов». Замечательным произведением, напоминающим «Дон-Жуана» Байрона, является «Бениовский» — незаконченная поэма, преисполненная сатирического задора и вскрывающая все основные элементы мировоззрения Словацкого. Из трагедий Словацкого выделяются «Балладина», «Лилла Венеда», «Мазепа», «Серебряный сон Саломеи» и ряд «фрагментов» (незаконченных произведений): «Завиша Чёрный», «Самуил Зборовский», поэма «Король Дух», незаконченная трагедия «Горштынский».

Своеобразно отразил судьбы польского романтизма Сигизмунд Красинский (1812—1859). «Небожественная комедия» — это шедевр творчества Красинского, где он с исключительной драматической силой поставил социальную проблему. Два мира борются в «Небожественной комедии» — мир аристократии и мир демократии. Красинский видит силу врага и слабость католических шляхетских рядов. Вождь демократии Панкратий побеждает в этой борьбе, но, превратив в развалины старый мир, он не в состоянии построить новый, ибо, по мнению Красинского, только в содружестве возможно созидание. Победитель Панкратий погибает, побеждённый Христом — символом любви. Лирическая поэзия Красинского, его пространные рифмованные проповеди христианского смирения не пользовались успехом.

Из других поэтов этого периода, живших в эмиграции, следует упомянуть талантливого лирика «украинской» школы Богдана Залеского (1802—1886) и Северина Гощинского (1801—1876). Гощинский — неутомимый борец, участник восстания 1830—1831 годов, стоял близко к «народным массам». Гощинский резко критиковал романтиков, оторванных от народа и народного творчества. Главное его произведение «Каневский замок», несмотря на существенные недостатки формы, является попыткой ввести в литературу украинское крестьянство и отличается меткой характеристикой типов, динамичностью, драматической напряжённостью и прекрасными описаниями украинской природы. Гощинского, так же как и других романтиков, захлестнула волна мистицизма.

Предвестником позднейшего мистического течения — «мессианизма» — является Стефан Гарчинский (1805—1834). Горячий патриот, Гарчинский во время восстания 1830—1831 годов писал революционно-патриотические стихотворения. Глубоко потрясённый неудачей восстания, Гарчинский стал мистиком. Он оказал большое влияние на Мицкевича. Особое место среди польских романтиков занимает Киприян Норвид (1821—1883). Его творчество отражает переходную эпоху от романтизма к позитивизму. Как таковой он не был признан и умер в нищете, всеми забытый, на больничной койке. Произведения Норвида были «открыты» в последовавший за позитивизмом период романтического патриотизма и впервые напечатаны только в XX веке.

Около трёх великих польских поэтов сгруппировались их сателлиты: Томаш Зан, Антон Эдуард Одынец, Стефан Витвицкий, Антон Горецкий, Стефан Гарчинский и другие.

Романтическая польская литература создавалась в эмиграции. В основном она закончила свой путь развития в 1830-х годах, после разгрома восстания. Мицкевич, Словацкий, Красинский создали в эти годы свои наиболее крупные произведения. Стержневая идея этой литературы — христианские, мистические переживания прошлого Польши и такое же мистическое разрешение вопроса о её будущем.

Поздний романтизм

После поражения восстания 1830—1831 годов польская романтическая поэзия процветала за границей, главным образом в Париже, где постоянно жили Мицкевич и Словацкий. Эмигранты считали, что они представляют собою настоящую свободную Польшу, что на их долю выпала обязанность трудиться над восстановлением отечества. Одушевлявшая некоторых из них идея мессианизма скоро выродилась в крайний туманный мистицизм, особенно когда появился Анджей Товянский, на время привлёкший к себе почти всех выдающихся представителей польской мысли в эмиграционных кружках. Мицкевич совсем перестал писать и только читал лекции в Collège de France; Словацкий писал, но так туманно, что его перестали понимать. Мессианизм скоро отжил своё время; для создания новых идей у эмиграционной литературы не хватало сил, и не в её среде появился ряд писателей, пошедших по пути, указанному Мицкевичем в «Пане Тадеуше». Началась спокойная внутренняя работа над преобразованием и усовершенствованием общества — работа повседневная, мелкая, но плодотворная и быстро подвигавшаяся вперёд.

Мысль народа, изнурённая постоянным забеганием вперёд, охотно переносилась в счастливое прошлое и останавливалась на тех моментах, когда жилось лучше, когда душа не терзалась опасениями за будущее. Чувство после романтического взрыва не замерло, но успокоилось, придавая литературному творчеству мягкий и умеренный колорит, особенно в романах. Из поэтов, изображавших главным образом прошедшее, особенно прославился Винценты Поль. По характеру своих сюжетов он близко стоит к автору многих исторических романов, написанных в том же идеалистическом направлении — Сигизмунду Качковскому и его предшественнику на этом поприще, Генриху Ржевускому. Большинство других поэтов обратилось к темам более современными

Особенно выдвинулся Людвик Кондратович. Превосходны его стихотворные рассказы, героями которых являются мелкий шляхтич, мещанин, мужик. Он первый, заглянув в не разработанную до него область жизни массы, сделался вдохновенным певцом чувств и стремлений народа в непосредственном смысле этого слова. Другой литовский поэт, Эдуард Желиговский, в 1846 году напечатал под заглавием «Иордан» едкую сатиру, в которой с большой силой восставал против общественных недугов. Довольно близко к Кондратовичу стоит Теофиль Ленартович, который черпал свои темы из народных сказаний и сумел в изящной форме передать их простоту.

Отдельную группу составляют «энтузиасты», деятельность которых сосредоточивалась в Варшаве (Влодзимеж Вольский, Роман Зморский, Нарциза Жмиховская, Ричард Бервинский, Эдмунд Василевский, Киприян и Людвик Норвиды и другие). Все они действовали в эпоху, когда польское общество начало оправляться от апатии, в которую впало после 1831 года. Подобно великим своим предшественникам, они превозносили чувство как силу, которая может больше сделать, чем холодный разум. Напряжение чувства, однако, не было уже столь велико, как у романтиков, и не могло создать таких художественных произведений, какими блещет польская литература первой половины XIX века. Демократические идеи новых поэтов выражались почти исключительно в форме небольших лирических стихотворений, которые почти все не пережили своей эпохи. К тому же времени относится деятельность Артура Бартельса, называемого польским Беранже.

Самым крупным талантом этого отчасти революционного направления был Корнелий Уейский (1824—1897). Его «Библейские мелодии», «Жалобы Иеремии» заимствуют сюжеты из Ветхого Завета, но в них проводится аналогия между судьбами Иудеи и Польши. Уейский сумел затронуть сердца современников; его «Хорал» сделался национальной песней. За исключением Поля и Кондратовича, все остальные поэты эпохи 1840—1863 годов стремились к перевороту и были выразителями идей, вызвавших восстание. Их влияние особенно сильно отражалось на молодом поколении. Образовались два течения — одно бурное, другое спокойное; целью одного был переворот, другого — постепенная внутренняя реформа; выражением первого была поэзия, второго — роман и повесть.

Новая повесть в Польше возникает ещё в конце XVIII века, когда княгиня Чарторыжская написала (для простого народа) книгу «Pielgrzym w Dobromilu», a дочь её, принцесса Вюртембергская — сентиментальный роман «Malwina czyli domyślność serca» и несколько рассказов для крестьянского люда. К той же группе сентиментальных писателей принадлежат Людовик Кропинский, Феликс Бернатович, Елизавета Ярачевская, Клементина Танская-Гоффман.

Более всех замечателен Иосиф Игнатий Крашевский, по верному замечанию Хмелевского, всегда стремившийся к золотой середине. Он не искал и не открывал новых направлений в области идеи, но старался отразить всевозможные проявления культурной жизни своего народа. В умеренной форме его коснулись и романтизм, и сменившая его идеализация всего родного, и стремления национально-революционные, и, наконец, уверенность, что только спокойный, мирный и неустанный труд служит надёжнейшим средством для достижения цели. Когда началось позитивистское направление, Крашевский сначала боялся господства крайнего материализма, но потом всё больше склонялся к признанию, что считаться с действительностью значит содействовать осуществлению идеалов, соответствующих наличному запасу сил. По художественной манере Крашевский был реалист в полном смысле этого слова, а в начале его деятельности можно найти даже некоторые черты, характеризующие позднейших представителей французского натурализма.

Иосиф Корженевский отличался от Крашевского главным образом тем, что проводил в своих романах и драматических произведениях более прогрессивные тенденции, вооружался против шляхетских предубеждений и был более глубоким психологом. Идеализировали действительность Пётр Быковский, Юлий граф Струтынский (Берлич Сас), Игнатий Ходзько, Михаил Чайковский, Эдмунд Хоецкий, Мария Ильницкая, Ядвига Лущевская (Деотыма) и другие. К числу энергичных поборников демократических идей принадлежит Сигизмунд Милковский (Теодор-Томаш Еж), проводивший свои тенденции даже в исторических романах. Прогрессивные идеи нашли защитников также в лице Яна Захарьясевича и Антона Петкевича (Адама Плуга). Тонким психологическим анализом обладал теперь забытый Людвик Штырмер. Очень популярным сатирическим писателем был Август Вильконский.

Позитивизм и Реализм

Эпоха, наступившая после 1864 года, походила до известной степени на эпоху, следовавшую за войной 1831 года. Неудавшаяся попытка восстания ещё в более сильной мере, чем тогда, разоряла мечты о политической независимости и обратила мысли нового поколения в другую сторону. Руководящая роль стала переходить к периодической печати. Число газет и журналов с годами возрастало; на их столбцах стали проповедоваться новые идеи, вызывая страстную полемику со стороны эпигонов прежде господствовавшего направления. С целью распространить просвещение среди массы издавались дешёвые популярные книги, авторы которых восставали против идеализма и спекулятивной философии и защищали научные методы, основанные на наблюдении и опыте. Началась энергичная разработка экономических вопросов в связи с нуждами страны. Среди молодого поколения лозунгом стал «органический труд», малозаметный, но неустанный, стремящийся к увеличению материального и духовного благосостояния. Этому движению способствовало открытие в Варшаве университета под названием Варшавской Главной школы.

Поэты старшего возраста или перестали писать, или не встречали прежнего сочувствия. Из молодых некоторые протестовали против нового, «лишённого идеалов» времени, другие шли за общим настроением эпохи. Общество отворачивалось от поэзии, отчасти потому, что было занято главным образом материальными заботами, вызванными разрушением прежнего барски-крепостного экономического строя, отчасти же потому, что у поэтов оно не видело тех стремлений, которыми само было проникнуто. Критический взгляд на поэтические произведения распространился вообще на авторитеты литературные и общественные. Главным органом этой общественной критики сделался еженедельник «Przegląd Tygodniowy», потом «Prawda». Из двух варшавских ежемесячных журналов «Ateneum» держалось и держится прогрессивного направления, а «Biblioteka Warszawska» имеет оттенок консервативный.

Молодые писатели (Александр Свентоховский, Болеслав Прус, Юлиан Охорович, Генрик Сенкевич, Элиза Ожешко, Владислав Сабовский, Теодор Еске-Хоинский и др.) называли себя позитивистами, понимая позитивизм не в узко философском смысле, а как совокупность прогрессивных элементов во всех проявлениях жизни. Около середины 1870-х годов борьба направлений притихла и смягчилась; обе стороны в некоторой степени оказали влияние друг на друга. Газеты громче заговорили о славянской идее; в 1885 году основана Валерием Пржиборовским газета «Chwila», высказывавшая мысль, что пора оставить «политику сердца» и на почве славянской взаимности приняться за политику разума и широких горизонтов. Эта первая примирительная попытка не имела успеха, но мысль её не замерла и с течением времени создала сильную партию, органами которой в настоящее время служат главным образом петербургский «Kraj» и варшавское «Słowo».

В Галиции шла аналогичная работа, с тою разницей, что там уже сейчас после 1866 году публицисты занялись решением политических вопросов. Страна получила автономию; вслед за тем стали громко раздаваться голоса, убеждавшие оставить революционные мысли и быть верными австрийской монархии. Одним из самых выдающихся явлений этого времени была брошюра «Teka Stańczyka» (авторы: Юзеф Шуйский, Станислав Козьмян, Станислав Тарновский, Людвик Водзицкий), по которой целая монархическая партия получила прозвище «станчиков». Органом партии была газета «Czas».

«Молодая Польша»

Позднее проявилось крестьянское и отчасти социалистическое движение, но оно мало отражалось в польской литературе, хотя и народилась школа поэтов, называющая себя «Молодой Польшей». Поляки в княжестве Познанском стремились к тому, чтобы охранить свою народность от напора германизма. И там велась борьба между консервативными и прогрессивными, часто даже крайними идеями, но силы народные, занятые борьбой за существование, мало обогащают литературу.

Во всех трёх частях бывшей Речи Посполитой больше чем прежде заботились о нравственных и умственных нуждах простого народа. Одним из наиболее пламенных защитников интересов народной массы был варшавский еженедельник «Głos». Все намеченные выше идеи и направления отразились в польской литературе конца XIX века: слабее в лирической поэзии, сильнее и глубже в драме и особенно в романе, который сделался повседневной духовной пищей огромной массы читателей из всех классов народа.

Самым видным представителем польской литературы конца XIX века в лирической поэзии был Адам Аснык, умерший в 1897 году. Он отличался особенно виртуозностью формы и отзывчивостью на самые разнообразные настроения. Рядом с Асныком стоит Мария Конопницкая. Её глубоко потрясает участь всех несчастных и угнетённых, и она горячо за них заступается; в поэзии её чувствуется некоторая риторичность, но есть и неподдельное чувство при большом изяществе формы. Оба эти поэта пробовали свои силы и в области драмы; Конопницкая приобрела также известность небольшими рассказами в прозе.

Певцом природы и чувства можно назвать Виктора Гомулицкого, нежная кисть которого, однако, подчас чертит отличающиеся немалой силой картины в тоне патетическом и сатирическом. Из прозаических его произведений очень ценится собрание этюдов с натуры под заглавием «Zielony Kajet». В мелких стихотворениях Фелициана Фаленского больше остроумия и изящества, чем чувства; в его драматических сочинениях (Краков, 1896 и 1898) бурные страсти изображены довольно холодно и не производят на читателя такого потрясающего впечатления, какого можно бы ожидать по характеру сюжетов. Вацлав Шимановский, Леонард Совинский, Владимир Высоцкий и другие писали небольшие эпические поэмы. Владимир Загурский под псевдонимом Хохлика печатал сатирические стихотворения; сатиры Николая Бернацкого имеют иногда характер памфлета.

Польская комедия отражает в себе различные проявления общественной жизни в лёгком сатирическом или драматическом освещении; она даёт разнообразную галерею характеров и отличается сценичностью, хорошим слогом, живостью действия. Из авторов комедий особенной известностью пользуются Ян-Александр Фредро (сын Александра), Иосиф Наржимский, Иосиф Близинский, Эдуард Любовский, Казимир Залевский, Михал Балуцкий, Сигизмунд Сарнецкий, Сигизмунд Пржибыльский, Александр Маньковский, Даниил Зглинский, София Меллер, Габриеля Запольская, Михаил Воловский, Адольф Абрагамович, Феликс Шобер. Историческая драма не достигла такого развития, как комедия, и не возбуждает столько интереса в обществе: Иосиф Шуйский, Адам Белциковский, Викентий Рапацкий, Бронислав Грабовский, Казимир Глинский, Юлиан Лентовский, Станислав Козловский, Ян Гадомский ценятся читателями, но их драмы редко ставятся на сцене. Публика предпочитает драму на современные темы, главными представителями которой являются Александр Свентоховский, Вацлав Карчевский и Владислав Рабский.

В области романа и повести гораздо отчётливее, всестороннее и глубже выражается характер эпохи, чем в лирике, комедии и драме. Техника в этой области значительно усовершенствовалась, разнообразие сюжетов, характеров, направлений, оттенков очень велико. Генрих Сенкевич, Болеслав Прус и Элиза Ожешко пользовались громкой известностью далеко за пределами Польши и в особенности в России.

Среди писателей младшего поколения выделялись Владислав Реймонт и Вацлав Серошевский-Сирко и другие. Высоко ставился по искренности и чувству Клеменс Юноша-Шанявский (ум. в 1898 году), отлично изображавший крестьян, евреев и мелкопоместную шляхту; его язык необыкновенно пластичен, изложение полно юмора. У Юлиана Венявского (Иордан) и Яна Ляма более развит комико-сатирический элемент.

Михал Балуцкий очень метко и остроумно осуждал недостатки польского общества, особенно шляхты и аристократии. Игнатий Малеевский (Север) особенно известен своими повестями из крестьянского быта. Прекрасный роман из этой области написал Вацлав Карчевский (Ясеньчик), под загл.: «В Вельгем» (СПб., 1898).

Адольф Дыгасиньский — тоже хороший знаток сельской жизни и отличный живописец животного мира. Другие современные романисты держатся большей частью той идеалистически-реалистической манеры, которая господствует в польском романе со времён Крашевского. Были, впрочем, попытки создать роман во вкусе французского натурализма. Новейшие западноевропейские веяния в области поэзии отразились и на творчестве польских поэтов младшего поколения: декадентство, символизм, перемешанные, впрочем, с протестом против господства материальных интересов, нашли в них горячих поклонников. В 1897 году основан Людвиком Щепанским специальный литературный орган «Życie», который печатает на своих столбцах плоды вдохновений «Молодой Польши». Журнал доказывает, что теперь происходит поворот к индивидуализму, особенно в литературе: место общественного понимания литературы должна занять литература индивидуалистов (samotników) и «настроений» (nastrojowców), имеющая свой источник в состоянии умов молодого поколения. Самый видный представитель этого направления — Станислав Пшибышевский, пишущий и по-немецки.

Крупнейшим представителем модерна был Станислав Выспяньский, соединивший в своём творчестве художественный поиск рубежа веков с традиционной национально-патриотической тематикой польского искусства.

В польской прозе начала века особую роль сыграл Стефан Жеромский, названный «совестью польской литературы», отразивший со своём творчестве идеалы и сомнения польской интеллигенции этого периода.

XX век

В 1905 году Генрик Сенкевич, а в 1924 Владислав Реймонт были удостоены Нобелевской премией по литературе. Но они оба принадлежали к уже прошедшей эпохе польской литературы. В возрождённом после 1918 года Польском государстве литература претерпела существенные перемены. Объединившиеся в группу «Скамандр» поэты-лирики нового поколения (Казимеж Вежиньский, Ярослав Ивашкевич, Ян Лехонь, Антоний Слонимский, Юлиан Тувим) отвергали идею патриотического и гражданского служения обществу как навязанную политическими обстоятельствами. Конкурентными группировками были поэты-революционеры (Владислав Броневский, Витольд Вандурский, Станислав Станде), поэты-футуристы (Александер Ват, Анатоль Стерн, Титус Чижевский, Бруно Ясенский), участники «Краковского авангарда» (Ян Бженковский, Адам Важик, Юлиан Пшибось, Тадеуш Пайпер) и варшавской «Квадрыги» (Станислав Рышард Добровольский, Константы Ильдефонс Галчиньский, Владислав Себыла, Влодзимеж Слободник).

Наиболее высоко оцениваемыми романистами были: Мария Домбровская, Стефан Жеромский, Софья Налковская, Вацлав Серошевский. Известные были спорные писатели Станислав Игнаций Виткевич и Эмиль Зегадлович. Дебютировали: Хенрик Ворцель, Ян Добрачинский, Пола Гоявичыньская, Густав Морцинек, Теодор Парницкий. Очень популярные были романы Тадеуша Доленга-Мостовича, Антония Оссендовского и Корнеля Макушинского, тоже первые путевые книги Аркадия Фидлера.

В 1920 году возник Профессиональный союз польских литераторов, в 1924 польская секция ПЕН-клуба, в 1933 Польская академия литературы. Среди литературных журналов самым важным был еженедельник «Wiadomości Literackie» печатный в Варшаве в 1924—1939 годах. Познанский двухнедельник «Zdrój» (1917—1922) пропагандировал общественное увлечение литературы — инструмента для формирования действительности, беря вдохновение из немецкого экспрессионизма, краковский литературно-художественный еженедельник «Maski» (1918—1920) также пропагандировал экспрессионизм, зато краковский журнал «Zwrotnica» (1922—1927) пропагандировал, анализировал и критиковал футуризм, а варшавские ежемесячники «Dźwignia» (1927—1928) и «Miesięcznik Literacki» (1929—1931) навязывали в концепцию советского журнала «Новый ЛЕФ».

В годы войны, несмотря на немецкую оккупацию (1939—1944), польская литературная жизнь продолжалась в подполье (напр. Ежи Анджеевский — уполномоченный Представительства Правительства на Родине в дела помощи писателям, Кшиштоф Камиль Бачинский, Тадеуш Боровский, Роман Братный, Тадеуш Гайцы, Станислав Пентак, Ежи Шанявский) и в эмиграции. В 1939—1941 гг. во Львове, вошедшем в состав Украинскую ССР, пребывало много польских писателей (в т. Тадеуш Бой-Желеньский, Ян Бжоза, Ванда Василевская, Ялю Курек, Станислав Ежи Лец, Леон Пастернак, Ежи Путрамент, Эльжбета Шемплинская), и они редактировали польские газеты и журналы («Czerwony Sztandar», «Nowe Widnokręgi», «Almanach Literacki», «Młody Stalinowiec»). Большие группы писателей в изгнании возникли в Лондоне (напр. Мариан Камиль Дзевановский, Мария Кунцевичова, Антоний Слонимский), Палестине (Владислав Броневский, Мельхиор Ванькович, Теодор Парницкий) и США (Казимеж Вежиньский, Ян Лехонь, Юлиан Тувим).

После войны в эмиграции осталось много писателей (в т. Марьян Хемар, Анджей Бобковский, Юзеф Буйновский, Станислав Винценц, Юзеф Виттлин, Фердинанд Гётель, Витольд Гомбрович, Юзеф Мацкевич, Сергей Пясецкий, Ежи Стемповский, Густав Херлинг-Грудзинский, Анджей Хцюк), в 1951 году эмигрировал поэт Чеслав Милош (лауреат Нобелевской премии по литературе 1980 года). Послевоенным центром польской эмиграционной литературы остался Париж, в котором Ежи Гедройц редактировал литературно-политический журнал «Kultura».

В послевоенной Народной Польше известность приобрели прозаики: Ежи Анджеевский, Роман Братный, Станислав Дыгат, Войцех Жукровский, Тадеуш Конвицкий, Леон Кручковский, Анджей Кусьневич, Станислав Лем, Эдвард Стахура, Марек Хласко, Богдан Чешко, эссеисты: Рышард Капущинский, Зенон Косидовский, Павел Ясеница, Иренеуш Каминьский, драматурги: Иренеуш Иредыньский, Славомир Мрожек, Тадеуш Ружевич, поэты: Мирон Бялошевский, Рафал Воячек, Станислав Гроховяк, Тадеуш Новак, Халина Посвятовская, Збигнев Херберт, Вислава Шимборская (лауреат Нобелевской премии по литературе 1996 года), Ярослав Марек Рымкевич. Направления развития литературы в Народной Польше набрасывала управляющая партия, употребляя Союза польских писателей для разделения квартир, мест в редакциях, премий и наград. Но социалистический реализм был обязывающий только в периоде 1949—1955 гг., этим методом создавали: Казимеж Брандыс, Виктор Ворошильский, Витольд Вирпша, Тадеуш Конвицкий, Игорь Неверли, Александр Сцибор-Рыльский. Социалистическое государство терпело ограниченный плюрализм и финансировало много литературных и общественно-литературных журналов, среди них самое важное: «Twórczość» (с 1945), «Kuźnica» (1945—1950), «Nowa Kultura» (1950—1963), «Życie Literackie» (1951—1991), «Dialog» (с 1956), «Współczesność» (1956—1971), «Radar» (1959—1987), «Odra» (с 1961), «Poezja» (1965—1989), «Literatura na Świecie» (с 1971), «Literatura» (1972—1990). После 1989 года цензуру распустили и меценат государства уменьшился.

С 1976 в Польше распространялся самиздат. Издавались книги известных писателей, живущих в Польше, переиздавались эмигрантские и переводились (Москва — Петушки 1979, Мы 1985).

В 90-е годы XX века широкую известность получили: Мануэла Гретковска, Ежи Пильх, Ольга Токарчук (лауреат Нобелевской премии за 2018 год), Анджей Стасюк, Стефан Хвин, Павел Хюлле, Марцин Сьветлицкий, Изабела Филипяк. В последних годах столетия своё первые книги опубликовали: Адам Ведеман, Михал Витковский, Яцек Дехнель, Войцех Кучок, Щепан Твардох и Магдалена Тулли.

См. также

• Руффер, Юзеф
• Список польских писателей и поэтов

Литература

• Астафьева Н. Польские поэтессы. Антология. СПб Алетейя 2002, 640 стр., 28 имён, от поэтесс рубежа XIX—XX вв. до поэтесс рубежа XX—XXI вв.
• Брандес Г. Романтическая литература Польши, Собрание сочинений, т. XX, СПБ, 1913.
• Британишский В. Поэзия и Польша. Путешествие длиной полжизни. — М.: Аграф (Символы времени), 2007.- 656 с.
• Ведина В. П. Послевоенная польская проза. Киев, 1991.
• Горский И. М. Польский исторический роман и проблема историзма. М., 1963.
• Из современной польской поэзии. Сост.и предисл. В. Британишского; Ред. Ю.Левитанский; Худож. ред. А.Купцов. — М. : Прогресс, 1979. — 270с.
• История польской литературы. тт. 1-2. М., 1968—1969.
• Малькова М., Соколова С. Польская новелла XIX—XX века. Л., 1988.
• Миф Европы в литературе и культуре Польши и России / Редкол.: М. В. Лескинен, В. А. Хорев. М., 2004.
• Оболевич В. Б. История польской литературы: Средневековье. Ренессанс. Л., 1983.
• Оболевич В. Б. История польской литературы. Л., 1960.
• Писатели народной Польши. М., 1976.
• Погодин А. Л., Лекции по истории польской литературы, ч. 1. Средние века и польско-латинский гуманизм первой половины XVI в., Харьков, 1912.
• Поиски и перспективы. Литературно-художественная критика в ПНР. М.,1978.
• Польская лирика в переводах русских поэтов. М., 1969.
• Польская новелла. Пер. с польского. М., 1949.
• Польская новелла XIX—XX веков. Л., 1988.
• Польская поэзия, тт. 1-2. М., 1963.
• Польская романтическая поэма XIX века. М., 1982
• Польские поэты. Л. Стафф, К. Иллакович, Ю. Пшибось,Т. Ружевич, В. Шимборская. М.: Художественная литература, 1978.
• Польско-русские литературные связи: [сб. ст.]. — М.: Наука, 1970. — 498 с.
• Прокофьева Д. С. «Струн вещих пламенные звуки»…: [страницы польско-русских лит. связей первой половины XIX в.]. — М.: Наука, 1990. — 143, [1] с.
• Садыхов М. Очерки русско-азербайджанско-польских литературных связей XIX века. — Баку: Азернешр, 1975. — 183 с.
• Современные польские повести.70-е годы. М., 1979.
• Сравнительное литературоведение и русско-польские литературные связи в XX в. М., 1989.
• Хорев В. А. Польская литература XX века. М., 2009.
• Хорев В. А. Становление социалистической литературы в Польше. М., 1979.
• Цыбенко Е. З. Польский социальный роман 40-70-х гг. XIX в. М., 1971.
• Цыбенко Е. З. Из истории польско-русских литературных связей XIX—XX вв. — М.: Издательство МГУ, 1978. — 280 с.
• Яцимирский А. И. Новейшая польская литература: От восстания 1863 года до наших дней. В 2 т. СПб., 1908.
• Bartelski L. M. Polscy pisarze współcześni. 1939—1991: Leksykon. Warszawa, PWN, 1995, ISBN 83-01-11593-9.
• Burkot S. Literatura polska. 1939—2009. Warszawa, PWN, 2010, ISBN 978-83-01-16289-4.
• Faron B. [et al.] Prozaicy dwudziestolecia międzywojennego: Sylwetki. Warszawa, Wiedza Powszechna, 1974.
• Inglot M. Polska kultura literacka Lwowa lat 1939—1941. Wrocław, Towarzystwo Przyjaciół Polonistyki Wrocławskiej, 1995, ISBN 83-7091-021-1.
• Kuncewicz P. Agonia i nadzieja, тт. 1-3. Warszawa, BGW, 1991—1994, ISBN 83-7066-518-7.
• Libera Z. [et al.] Literatura polska, тт. 1-3. Warszawa, Uniwersytet Warszawski Instytut Literatury Polskiej, PWN, 1989—1991. ISBN 83-01-07620-8.
• Miłosz C. The History of Polish Literature, 2nd edition. Berkeley, University of California Press, 1983, ISBN 0-520-04477-0.
• Tomasik K. Homobiografie: Pisarki i pisarze polscy XIX i XX wieku. Warszawa, Wydawnictwo Krytyki Politycznej, 1998, ISBN 978-83-61006-59-6.
• Мочалова В. В. Мир наизнанку: народно-городская литература Польши XVI-XVII вв. — М.: Наука, 1985. — 219 с.

Статьи:

• Людкевич С. О польской литературе, «Интернациональная литература», 1934, № 3—4;
• Людкевич С. Польская художественная литература, «Художественная литература», 1934, № 6;
• Людкевич С. Заметки о новейшей литературе Польши, «Интернациональная литература», 1935, № 1;
• Байздренко А. М. О новом словаре польских поэтов // Вестник МГУ. Филология. 1998. № 1.- С. 156—159.
• Британишский В. Л. Журнал поэтов (о польской поэзии 1960-х годов по канве рассказа о новом польском журнале «Poezja») // Вопросы литературы. 1966 № 8.
• Британишский В. Л. Поэзия, воскрешённая профессорами (Изучение польского барокко в XX веке) // Вопросы литературы. 1970 № 5.
• Марек Залеский. Польская литература — какая она сегодня? Перевод Вадима Волобуева // Иностранная литература. № 8. 2006.
• Пиотровская А. Г. Польская литература «времени бурь» // Литература антифашистского Сопротивления в странах Европы. 1939—1945. Отв. ред. Ф. С. Наркирьер. М., 1972. С. 103—150.
• Польская литература на страницах «ИЛ» 2000—2006 // Иностранная литература. № 8. 2006.
• Тихомирова В. Я. Россия и русские в польской лагерной прозе // Поляки и русские в глазах друг друга. Отв. ред. В. А. Хорев. М., 2000. С.184-196.
• Тихомирова В. Я. Русские заимствования и этнический стереотип в польской лагерной прозе // Studia polonica. К 70-летию Виктора Александровича Хорева.- М.: «Индрик», 2002. C.434-44
• Хорев В. А. Имагология и изучение русско-польских литературных связей // Поляки и русские в глазах друг друга. Отв. ред. В. А. Хорев. М., 2000. С.22-32.
• Цыбенко Е. З. Взаимосвязи польской и русской модернистской прозы рубежа XIX и XX вв. (Пшибышевский, Берент, Брюсов, Арцыбашев, Белый) // Научные доклады филологического факультета МГУ. М., 1996. Вып.1. С. 145—166.

Ссылки

• Польская литература // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Висляк Я., Малецкий А., Г. Д. Польская литература // Литературная энциклопедия : в 11 т. : т. 9 / Гл. ред. Луначарский А. В. ; учёный секретарь Михайлова Е. Н. — М. : ОГИЗ РСФСР, Гос. ин-т. «Сов. Энцикл.», 1935. — Стб. 71—119. — 832 стб. : ил.
  • http://www.poland.su/kultura/kultura_literatura_polska.html Архивная копия от 12 мая 2020 на Wayback Machine
  • Польская литература — статья из Электронной еврейской энциклопедии
  • http://www.ae-lib.org.ua/texts/leonova__polish_XIX-XX__ru.htm
  • http://www.polskijazyk.com/rupolish/literature.asp
  • https://web.archive.org/web/20100501093506/http://www.literatorov.net/polskaya-detskaya-literatura/
  • https://web.archive.org/web/20130622215657/http://www.surbor.su/enicinfo.php?id=9953
  • http://www.portal-slovo.ru/philology/37371.php